Чалый: «Идея о том, чтобы «хорошо дружить» с Россией и иметь выход на огромный российский рынок, оказалась неверной»

Автозавод «Юнисон», который собирал первые в Беларуси иномарки, – похоже, все. Этой весной его имущество пытались продать на аукционе за долги, а недавно предприятие появилось в списке дел о конфискации имущества на сайте Верховного суда.

Компания проходит по делу об изъятии имущества «по мотивам общественной необходимости в пользу Республики Беларусь». Что происходит, разбирается аналитик Сергей Чалый.

— Если посмотреть на финансовое положение завода, там и долги, и убытки, которые растут как минимум три последних года, — комментирует ситуацию Чалый на канале БРЦ.

У совместного беларуско-британского предприятия, вспоминает Чалый, довольно длинная история, оно несколько раз меняло названия. Но главный момент, который нужно отметить: в середине 1990-х, когда Ford организовывал в Беларуси предприятие, треть его принадлежала британцам, треть — государству, а треть — «Лада-ОМС», владелец которой Алексей Ваганов создал сеть автосервисов и региональных дилеров по всей Беларуси.

— А потом в какой-то момент беларуская сторона решила: а что там делает частник? Мы и сами может, и тогда у нас будет 66%. Ford в итоге ушел окончательно — в Калининград, где собирались автомобили для России.

И это была первая ласточка для беларуских властей, которые считали своим конкурентным преимуществом работу на российский рынок: произошло так, что дружба дружбой, но давайте, сборка будет лучше у нас.

История с «Юнисон» — это не частная история Ваганова. Это история, в которой, как в зеркале, отражаются все проблемы беларуской экономики.

Идея о том, чтобы «хорошо дружить» с Россией и иметь выход на огромный российский рынок, оказалась неверной. Мы это видим на опыте практически всех производств, которые думали, что будут в Россию все, что угодно, пихать. Так было и с автопромом, и с сахарными заводами, и с цементными, модернизированными за китайские кредиты, и с корпорацией БНБК, которая планировала заменять российский импорт.

Отсюда вопрос: если в автопроме у вас есть ниша только для своего «БелДжи», которая и так сужается, — зачем вам национализировать частное предприятие, которое находится в не очень хорошем финансовом положении и обременено долгами?

Поэтому, говорит Сергей Чалый, речь не о национализации и не «отжатии», а о спихивании убыточных предприятий, на которых бизнесмены не смогли заработать, на плечи государству. Аналитик не исключает, что такая же участь ожидает и широко разрекламированную БНБК.

— Но «отжатие» работает не так. Например, в России придумали несколько волшебных механизмов. Для того, чтобы Росимущество забирало активы, достаточно, чтобы у владельцев предприятия было второе гражданство или ВНЖ «недружественной» страны.

Или самое простое, то, что у нас подсмотрели — за «экстремизм» отнимать активы. Последняя такая история — «Леста Игры», притом основателей и собственников компании российские власти объявили «экстремистами», но игроков в «танки» не записали в спонсоры «экстремизма» и «терроризма», «украинских фондов» и т.п. Вот это — отъем в чистом виде: мы назовем бывших владельцев «экстремистами» и продолжим делать то же самое, что делали они.