Чалый: «Мы начинаем наблюдать дележ того, что останется на руинах экономики и политической системы»

— Период, который мы сейчас наблюдаем, похож на последние годы Российской империи, на последние годы Советского Союза. Самый важный фактор, по которому можно судить, что система дышит на ладан — когда основные стейкхолдеры системы плюют на будущее и начинают заниматься собственными делами, — говорит Сергей Чалый в эфире Еврорадио.

— Система держалась не на гениальности Лукашенко, а на энтузиазме людей. Взять того же Каллаура (бывший председатель Нацбанка — С.). — были люди, которые делали. Сейчас они поняли, что спасать экономику уже нет смысла.

Лукашенко всегда требовал от чиновников то равновесный курс, но без девальвации, то частную экономику, но без приватизации, то справедливые цены, но не так, чтобы они устанавливались рынком. Для этого надо очень много усилий. Поэтому люди решили просто смотреть на него и слушать, что же он скажет в этот раз. Видно, что Лукашенко от этого бесится, потому что не понимает, что делать.

В последнее время, отмечает аналитик, среди соучредителей частных предприятий появляются родственники Шеймана, а также самого Лукашенко. Например, как выяснило недавно «Бюро», внук Лукашенко стал одним из собственников компании «Сезон упаковки» — это первый случай, когда кто-то из семьи правителя владеет частным бизнесом.

— Это уже полностью частные люди. Во время потопа деньги зарабатывают. И у Лукашенко нет инструмента, чтобы сказать так не делать, потому что он первый, кто так делает.

Это новая ситуация — накануне растаскивания. Мы начинаем наблюдать дележ собственности или того, что останется на руинах экономики и политической системы.

На то, что люди в системе в последнее время «махнули рукой», повлияли в том числе «выборы» 2025 года. Чалый считает, что участие в них Лукашенко стало для номенклатуры последним ударом.

— В 2020-м люди понимали, что надо что-то менять, иначе движемся в сторону загнивания. Общее настроение было вроде «если ничего не поменять, значит, надо валить — если не нам, то детям». Лукашенко говорил своим людям: «Ну потерпите меня еще пять лет». И люди в аппарате подумали: хорошо, ну, может быть, еще пять лет. А в итоге вот так.

Видны изменения даже в разговорах — по каналам, которые остались. Если раньше это было: «Ты не все знаешь, я тебе расскажу, как на самом деле», то сейчас: «А что будет потом? Когда это все закончится?». То есть, не мне уже дают новую информацию, а спрашивают, что будет потом. И не в плане, что Лукашенко скажет, что теперь будет по-другому, а в плане — когда это все развалится.

И если рискнуть сделать прогноз на будущее после Лукашенко, то мы, к сожалению, получим корпоративистскую систему. Когда эти нувориши — те, кто сейчас нарабатывает связи с местными органами власти, потом будут эту собственность делить. Вот это будет настоящий захват государства, — заключает Сергей Чалый.