Дневник войны, глава 269. «Каждое утро я либо труп, либо выживший человек»

Три часа ночи. Снова я участвую в эксперименте «Теория вероятности».

Сон закончился мгновенно, а ночь заявила о себе как самая массированная атака России на Украину за всю войну. Я не считала взрывов, как обычно делаю, потому что их было просто бесчисленное множество. Они раздавались отовсюду, переплетаясь с непрерывной автоматной очередью нашей ПВО. Небесная битва продолжалась три часа подряд.

Самое страшное во всем этом – не сами взрывы, а звук. Жуткое жужжание приближающегося шахеда. Они летят один за другим прямо над домом, а ты играешь в жестокую игру: в мое окно залетит или нет?

Полетели дальше. Я выдыхаю, но знаю, что это всего лишь короткая передышка перед следующим смертоносным роем.

Утро. Дышать невозможно. Глаза режет от усталости и недосыпа. Воздух в квартире, вместо утренней свежести, воняет топливом и гарью.

Солнечный свет никак не может пробиться сквозь густой туман дыма после трехчасовой битвы. Мир вокруг замер, будто закутанный в саван после ночного безумия.

Я захожу в ленту новостей, где уже опубликовали фото горящего Кабмина и количество пострадавших. Пишу киевской подруге: «Ты как?»

Ее ответ – пожалуй, самое точное описание нашей реальности – «Каждое утро я либо труп, либо выживший человек».

Я проваливаюсь в сон, отключаюсь на пару часов. Но он не приносит облегчения, а лишь короткое забвение.

Насильно возвращаюсь в реальность. Снова воет воздушная тревога. Новый смертоносный рой летит дальше.

Я читаю новости о жертвах. Погибли мать с младенцем. Просто невозможно осмыслить. Его жизнь оборвалась, не успев начаться. Когда видишь такую новость, осознаешь, что твоя ночная игра в «теорию вероятности» – всего лишь счастливая случайность. Ты выжил, но кто-то другой – нет.

Ужас войны проявляется не только в сухих сводках новостей, но и в личных трагедиях, которые обрывают жизни, полные надежд и планов. Одной из самых горьких потерь в ночь массированной атаки на Киев 7 сентября стала гибель 32-летней Виктории Гребенюк и ее двухмесячного сына Романа.

Виктория была родом из Кривого Рога, но свою жизнь строила в Киеве. Она была тем человеком, чью доброту и профессионализм отмечали все, кто ее знал. Долгое время она посвятила работе в благотворительной организации «100% Жизнь», помогая другим. Но ее главной мечтой было собственное счастье – семья и материнство. Эта мечта осуществилась, когда на свет появился сын.

В ночь на 7 сентября российский дрон попал в девятиэтажку в Святошинском районе, где семья только недавно купила квартиру. Мирная ночь превратилась в ад. 

Викторию с сыном выбросило взрывной волной с шестого этажа дома и придавило железобетонной плитой. Их жизни оборвались мгновенно.

История о мечте, которая была украдена, о жизни, которая не успела начаться. Они были не просто цифрами в отчетах, а людьми, у которых было прошлое и будущее, любовь и надежда. Муж Виктории, Максим, чудом выжил, но получил тяжелые ранения. Он остался один с обломками их общего счастья.

Ты уцелел, но тебе все еще приходится жить в мире, где над твоей головой кружит смертельный рой, и каждое утро ты не знаешь, кем проснешься: человеком или просто тем, кто выжил.